Труд-Эксперт.Управление

На вопросы HeadHunter отвечают представители Клинского института охраны и условий труда:

• Олег Александрович Косырев, генеральный директор,
• Надежда Ивановна Симонова, директор департамента по науке.

— Олег Александрович, в нашу редакцию пришло письмо. Его автор — сотрудница предприятия МПС, которой, после прохождения медицинской комиссии по месту работы, была выдана справка о том, что ее условия труда соответствует неким «таинственным» пунктам 3.12 и 3.2.2.4. В отделе персонала комментировать эту ситуацию отказались. Расскажите об этих пунктах и ответьте на вопрос: говорят ли они о существовании вредных условий труда?

Олег Косырев:

Для организации проведения периодического осмотра работодатель готовит перечни контингентов работников и поименные перечни лиц, подлежащих осмотру. Именно работодатель несет ответственность за внесение работника в список лиц, для которых осмотр обязателен.

— Пункты 3.12 (Световая среда) и 3.2.2.4 (Электромагнитное поле широкополосного спектра частот от ПЭВМ) — это порядковые номера вредных и/или опасных факторов на рабочем месте, предусмотренные Приложением 1 к Приказу 302н от 12 апреля 2011 г. Минздравсоцразвития России «Об утверждении перечней вредных и (или) опасных производственных факторов и работ, при выполнении которых проводятся предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования), и Порядка проведения предварительных и периодических медицинских осмотров (обследований) работников, занятых на тяжелых работах и на работах с вредными и (или) опасными условиями труда», которое называется «Перечень вредных и (или) опасных производственных факторов, при наличии которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования)» (см. таблицу).

Однако в информацию работницы, обратившейся в редакцию, вкралась неточность. Медицинская организация, которая провела периодический медицинский осмотр, выдает работнику заключение о том, что по его состоянию здоровья он может продолжить работу в условиях труда, обозначенных этими порядковыми номерами (а не о том, что ее условия труда обозначаются этими номерами или, тем более, соответствуют им).

Следует иметь в виду, что указанные порядковые номера обозначают лишь наименование конкретных факторов, при наличии которых на рабочем месте условия труда могут быть или не быть вредными. Последнее зависит от уровня воздействия фактора: условия труда считаются вредными только тогда, когда уровни воздействия того или иного фактора на работника превышают установленные для этого фактора гигиенические нормативы (предельно допустимые концентрации или предельно допустимые уровни).

Для организации проведения периодического осмотра работодатель готовит перечни контингентов работников и поименные перечни лиц, подлежащих осмотру. Именно работодатель несет ответственность за внесение работника в список лиц, для которых осмотр обязателен. При этом работодатель руководствуется результатами аттестации рабочих мест по условиям труда.

К примеру, на рабочем месте постоянно слышится шум, однако это еще не значит, что он выше нормативного значения. Что касается световой среды, то один из факторов, которые могут характеризовать наличие вредных условий труда, — это недостаточность освещения или пульсация. Если в карте аттестации рабочего места (которую ей обязаны предоставить по ее требованию) есть указание на такие факторы, причем их фактические уровни превышают установленные для них гигиенические нормативы, то, во-первых, работницу обязаны направить на медицинский осмотр, указав для нее в поименном списке лиц, подлежащих осмотру, именно эти факторы, а, во-вторых, она автоматически имеет право на дополнительные, предусмотренные законом, компенсации за работу во вредных условиях труда.

Вредными условия труда являются только тогда, когда уровни воздействия факторов на рабочем месте выше установленных для них ПДК и ПДК и/или ПДУ, причем это должно быть подтверждено инструментальными исследованиями (измерениями) в процессе аттестации рабочих мест.

При каких условиях наступают вредные условия труда?

Олег Косырев:

— Напомню еще раз, что вредными условия труда являются только тогда, когда уровни воздействия факторов на рабочем месте выше установленных для них ПДК и ПДК и/или ПДУ, причем это должно быть подтверждено инструментальными исследованиями (измерениями) в процессе аттестации рабочих мест. Если аттестация была проведена, то в карте аттестации конкретного рабочего места должна стоять ее подпись рядом с надписью «С результатами аттестации ознакомлен(а)». По-видимому, условия труда у работницы действительно вредные, коль скоро работодатель направил ее на периодический осмотр (следует иметь в виду, что периодический осмотр проводится на средства работодателя). Однако если работница не была ознакомлена с картой аттестации, то ей следует потребовать эту карту для ознакомления, либо, в противном случае, настоять на проведении аттестации рабочего места. Если по условиям труда в результате аттестации ее рабочее место отнесено к классу 3.1 и выше, то, значит, она работает во вредных условиях труда, и, следовательно, имеет право на обязательный медицинский осмотр и компенсации за работу во вредных условиях труда, которые она имеет право требовать в общем порядке. Если читательница работает в РЖД, то аттестация рабочих мест уже проведена в полном объеме, и ей остается только потребовать карту аттестации рабочего места для ознакомления.

— Правильно ли повел себя отдел кадров, что не прояснил ситуацию работнику?

Олег Косырев:

Аспект проблем, связанных с вредными условиями труда, не относится к сфере полномочий отдела кадров.

— Прежде всего, по-видимому, следует отметить, что сам работник, к которому обратилась читательница, не владел необходимой информацией. В то же время весь аспект проблем, связанных с вредными условиями труда, не относится к сфере полномочий отдела кадров. Это в значительной мере сфера компетенции службы охраны труда, которая должна заниматься вопросами аттестации рабочих мест, разработкой и реализацией мероприятий по доведению условий труда до гигиенических нормативов, а также составления перечней контингентов и поименных списков работников, подлежащих периодическим медицинским осмотрам. Эта же служба решает организационные вопросы, касающиеся получения работниками компенсаций за вредные условия труда. Скорее всего, работники службы охраны труда ответили бы работнице более компетентно. Карта аттестации рабочих мест, где зафиксированы условия труда, должна была быть подписана в обязательном порядке, чтобы подтвердить, что работник с нею ознакомлен. Автор письма была обязана с ней ознакомиться. И если там есть запись по фактору производственной среды и указан класс 3.1 и выше, то тогда фиксируются ВУТ. Если аттестации не проводилось или карта не показывается (и работник предполагает, что у нее есть ВУТ), то она может обращаться к установленным службам.

— Был принят новый перечень профессиональных заболеваний. Расскажите о нем поподробнее.

Надежда Симонова:

Структура утвержденного Перечня не отвечает рекомендациям экспертов МОТ. Перечень будет создавать существенные затруднения для практических врачей.

— Прежде всего, следует хотя бы коротко перечислить основные задачи, на решение которых должен быть направлен Перечень профессиональных заболеваний (далее — Перечень):
1. Приближение национального Перечня к Перечню профессиональных заболеваний, рекомендуемых МОТ (гармонизация с междуна-родной практикой охраны здоровья работающего населения).
2. Унификация подходов к выявлению, диагностике, экспертизе связи заболевания с профессией, лечению и профилактике профессиональных заболеваний.
3. Облегчение врачам общей лечебной сети, проводящим периодические медицинские осмотры (ПМО) с целью раннего выявления признаков воздействия вредных факторов рабочей среды и трудового процесса на организм работников, процедуры диагностики подозрений на профессиональные заболевания; в последующем — стандартизация диагностики подозрений на профессиональные заболевания.
4. Формирование в стране истинного уровня профессиональной заболеваемости, поскольку в настоящее время она на 1 — 2 порядка ниже, чем в развитых странах.
5. Оптимизация системы регистрации, учета и анализа профессиональной заболеваемости на всех иерархических уровнях системы медицины труда по видам экономической деятельности, административным территориям, организациям, нозологической структуре профессиональной заболеваемости и другим критериям с целью разработки и своевременной реализации обоснованных управленческих решений, направленных на снижение риска развития профессиональных заболеваний, сохранение и укрепление здоровья работающего населения страны.

Следует также отметить, что долго ожидавшийся приказ об утверждении Национального списка профессиональных заболеваний достаточно долго обсуждался.

Однако, к большому сожалению, Перечень, утвержденный Приказом 417н, очень далек от последнего варианта проекта Национального списка профессиональных заболеваний (далее — Список), который был выложен на сайт Минздравсоцразвития России 14 марта 2012 г.

Безусловным, но, к сожалению, практически единственным преимуществом Перечня является перечисление синдромов заболевания в каждом пункте. Это большая помощь врачам практической сети. Однако в этом перечислении синдромов сохранились ошибки, которые не были исправлены и в проекте от 14 марта. Так, к примеру, при острой интоксикации бензолом не бывает цитопенических реакций (п.1.4.1), для их развития требуется время, т.к. они обусловлены развитием депрессии гемопоэза, а это — процесс небыстрый.

Все остальные комментарии могут касаются преимущественно недостатков Перечня.

Проект Списка был построен аналогично перечню МОТ (2010 г.) и содержал 7 разделов: болезни от воздействия химических, физических и биологических факторов, болезни кожи, органов дыхания, болезни от перенапряжения, злокачественные новообразования. Это позволяло сохранить внутреннюю логику построения Списка, рекомендованную экспертами МОТ, с наличием не только этиологической классификации по факторам, вызывающим профессиональные заболевания, но и с выделением раздела «Заболевания отдельных систем и органов», который содержал респираторные заболевания, заболевания кожи, болезни от перенапряжения и профессиональный рак, то есть виды профессиональной патологии, имеющие наибольшее значение в формировании стойкой утраты трудоспособности и оказывающие максимальное влияние на качество и продолжительность жизни работников.

В Перечне такого выделения наиболее значимых видов ПЗ нет. Он содержит всего 4 раздела: I — Заболевания (острые отравления, их последствия, хронические интоксикации), связанные с воздействием производственных химических факторов; II — Заболевания, их последствия, связанные с воздействием производственных физических факторов; III — Заболевания, связанные с воздействием производственных биологических факторов; IV — Заболевания, связанные с физическими перегрузками и функциональным перенапряжением отдельных органов и систем.

Болезни от воздействия аэрозолей фиброгенного действия (различных пылей) распределены в разделе I — Заболевания, связанные с воздействием химических факторов. Однако в действующем Руководстве по оценке факторов рабочей среды и трудового процесса Р.2.2.2006-05 аэрозоли выделены в самостоятельную группу факторов, они по-другому, чем химические факторы, нормируются и оцениваются, а соответствующие болезни имеют другие механизмы формирования и развития по сравнению с химическими интоксикациями. Диагностикой, экспертизой и лечением болезней от воздействия химических факторов и промышленных аэрозолей занимаются, как правило, разные врачи-специалисты.

Соответственно, структура утвержденного Перечня не отвечает рекомендациям экспертов МОТ. Перечень будет создавать существенные затруднения для практических врачей, проводящих ПМО, поскольку, к примеру, заболевания кожи, органов дыхания и профессиональный рак в нем «размазаны» по всему перечню и даже специалисту сложно найти требуемое заболевание, соответствующее выявленным клиническим признакам, обусловливающим подозрение на профессиональное заболевание.

Заметим, что даже Список профессиональных заболеваний, утвержденный Приказом Министерства здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации № 90 от 14.03.1996 г., содержал 7 разделов.

Все разделы Перечня существенно расширены по сравнению с проектом Списка и Списком из приказа 90. Так, раздел, посвященный интоксикациям, существенно расширен, и содержит 67 пунктов, всего 190 строк (в приказе 90 — 3 пункта, всего 10 строк; в Перечне МОТ — 41 пункт); раздел, посвященный профессиональным заболеваниям от физических факторов, включает 6 пунктов, 43 строки (в приказе 90 — 12 пунктов; в Перечне МОТ — 6 пунктов); раздел, посвященный профессиональным заболеваниям от биологических факторов, включает 10 пунктов, 12 строк (в приказе 90 — 3 пункта; в Перечне МОТ — 8 пунктов); раздел, посвященный профессиональным заболеваниям от физических перегрузок и функционального перенапряжения отдельных органов и систем, включает 7 пунктов, 38 строк (в приказе 90 — 8 пунктов; в Перечне МОТ — 7 пунктов).

— Надежда Ивановна, какие недостатки нового перечня профессиональных заболеваний Вы бы отметили?

Надежда Симонова:

Одно из главных замечаний — к Перечню не приложена (не подготовлена) инструкция по применению, как это было сделано в приказе № 90.

— Расширение разделов сложно назвать преимуществом. Это отсутствовало в проекте Списка и это очень загромождает документ. К примеру, неясно, с какой целью в перечне разведены по разным пунктам острые и хронические интоксикации. Заболевания кожи
разбросаны по двум разделам: от воздействия химических и биологических факторов; на практике это будет очень неудобно и, в конечном счете, запутает всю отчетность, т. к. при анализе структуры профессиональной заболеваемости одни и те же нозологические формы профессиональных заболеваний будут учитываться неоднократно в разных группах этиологических факторов и наоборот.

В разделе профессиональных заболеваний от перенапряжения отдельных органов и систем в Перечне отсутствуют профессиональные заболевания голосового аппарата — их исключили. Однако на практике остается большая группа работников с постоянным перенапряжением голосового аппарата (преподаватели, певцы и др.), указанные профессиональные заболевания не перестали формироваться, следовательно, соответствующие группы работников перестают быть социально защищенными с позиций медицины труда.

В Перечне крайне нерационально представлены профессиональные заболевания органов дыхания; отсутствует раздел «Заболевания, вызываемые воздействием промышленных аэрозолей» (пневмокониозы, силикоз и др.) — болезни крайне нерационально распределены по различным разделам Перечня. Вместе с тем, эта группа профессиональных заболеваний относится к ведущей, причем крайне тяжелой профессиональной патологии не только в добывающих отраслях экономики, но и в металлургии, машиностроении; нет самостоятельных разделов аллергозов и новообразований.

Наконец, одно из главных замечаний — к Перечню не приложена (не подготовлена) инструкция по применению, как это было сделано в приказе № 90.

Таким образом, утвержденный Перечень профессиональных заболеваний в его сегодняшнем виде не будет способствовать скорейшему решению означенных выше задач, стоящих перед отечественной медициной труда. В процессе работы с Перечнем у специалистов, безусловно, возникнут и другие вопросы и замечания, однако уже все изложенное выше, на наш взгляд, требует следующих неотложных мер:
1) разработки грамотной инструкции по применению Перечня профессиональных заболеваний с последующим ее открытым обсуждением ведущими специалистами страны в области профпатологии;
2) введения постоянной практики внесения изменений и дополнений в Перечень профессиональных заболеваний (это в равной степени касается и Приказа Минздравсоцразвития России от 12 апреля 2011 г. № 302н «Об утверждении перечней вредных и (или) опасных производственных факторов и работ, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования), и Порядка проведения обязательных предварительных и периодических медицинских осмотров (обследований) работников, занятых на тяжелых работах и на работах с вредными и (или) опасными условиями труда», также нуждающегося в значительной коррекции).

Олег Косырев:

— Тот перечень заболеваний, который у нас был ранее, сильно устарел. Задача нового перечня состоит в том, чтобы в него вошло больше пунктов — например, стрессовые заболевания. Перечень профессиональных заболеваний постепенно пополняется.

— Почему в нашей стране количество профессиональных заболеваний меньше, чем в Европе?

Олег Косырев:

В условиях экономической нестабильности и дефицита рынка труда люди боятся, что их уволят по состоянию здоровья, и они останутся на небольшой пенсии, а потому руководствуются принципом «государство меня не защитит, как я сам себя».

— Это вопрос методологии и учета — что считать профессиональным заболеванием, а что заболеванием, полученным в период работы где-либо, но не зависящим от характера работы. Например, на Западе к профессиональным заболеваниям относят ряд болезней, которые у нас таковыми не считаются.

Хотелось бы напомнить, что уровень профессиональной заболеваемости в России во много раз ниже, чем в развитых странах (по сравнению, например, с Данией или Финляндией — в десятки раз в пересчете на 10 тысяч работающих). Этому способствует много причин. В их числе относительно низкий уровень заработной платы, низкая оценка здоровья работника в системе социального страхования (пока работник работает, он получает существенно больше, чем в случае пенсии по поводу профессионального заболевания; очень часто нет даже пенсии, а лишь небольшая доплата в виде процента утраты трудоспособности), слабая экономическая заинтересованность работодателя и работника в сохранении и укреплении здоровья.

К примеру, летчики, получающие относительно большую зарплату, до пенсии прилагают большие усилия к тому, чтобы у них не была выявлена профессиональная тугоухость, из-за которой их должны отстранить от полетов. Однако условиями коллективного договора предусмотрены существенные единовременные выплаты при выявлении у работника профессионального заболевания, которые, конечно же, терять не хочется. Поэтому, как только летчики выходят на пенсию, они прилагают не меньшие усилия уже к тому, чтобы им диагностировали профессиональное заболевание, которое у них, к сожалению, как правило, все же развивается, особенно при работе на самолетах старых типов. На Западе летчики серьезно застрахованы и, в случае возникновения профессионального заболевания, могут и покрыть все расходы на лечение, и позволить себе не снизить качества жизни, что для российского работника практически недостижимо. Их российские коллеги могут рассчитывать только на себя, поэтому «терпят» до пенсии, а потом начинают судиться за профессиональное заболевание и с бывшим руководством, и с медиками, которых до этого в течение нескольких лет умоляли его не ставить. Подобное существуют и на металлургических предприятиях: до пенсии все скрывают свои болезни, а потом подключают команду юристов. Возможно, немалую роль здесь играет и коррупционная составляющая, однако существующая система никак не стимулирует медицинских работников выявлять профессиональные заболевания на ранних стадиях их развития. К примеру, действующий в стране федеральный закон 125-ФЗ от 24.07.1998 г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» признает профессиональным только то заболевание, которое сопровождается утратой трудоспособности. На ранних стадиях профессиональные заболевания, как правило, не вызывают утраты трудоспособности, даже временной, что особенно характерно для профессиональной тугоухости. Следовательно, у медицинских работников есть формальное «право» и даже «обязанность» не выявлять профессиональные заболевания на ранней стадии, поскольку в этом случае на них подаст судебный иск фонд социального страхования о непризнании заболевания страховым случаем. Таким образом, эта проблема связана и с методологией выявления профессиональных заболеваний, их первичной диагностикой, и с качеством проведения медосмотра, и с мотивацией работника в деле обнаружения и лечения профессионального заболевания, то есть, коротко говоря, со всей существующей системой медицинского наблюдения за работниками в процессе труда. В условиях экономической нестабильности и дефицита рынка труда люди боятся, что их уволят по состоянию здоровья, и они останутся на небольшой пенсии, а потому руководствуются принципом «государство меня не защитит, как я сам себя».

— Каковы варианты решения этой большой проблемы?

Олег Косырев:

Надо менять законодательство, чтобы санкции работодателю за вредные условия труда были очень серьезными, а выплаты за утрату здоровья работника в процессе труда в системе социального страхования — высокими.

— Если бы работник понимал, что в случае профессионального заболевания он будет обеспечен до старости, то требовал бы более тщательного медосмотра. К сожалению, сейчас медосмотры проходят условно — никому не интересно и никто (работник, работодатель, медицинские работники, фонд социального страхования) не заинтересован в его объективном результате. Поэтому статистика профзаболеваний в России гораздо «оптимистичнее», нежели на Западе. Если бы риски работодателя за возникновение профзаболеваний были высоки, то ситуация начала бы меняться. Надо менять законодательство, чтобы санкции работодателю за вредные условия труда были очень серьезными, а выплаты за утрату здоровья работника в процессе труда в системе социального страхования — высокими. Если работодатель будет знать, что в случае выявления у работника профессионального заболевания ему придется содержать работника до конца жизни, да еще на очень приличном уровне, то его правосознание в области охраны труда будет расти гораздо стремительнее, чем сейчас.

— Олег Александрович, расскажите о своей организации. Чем занимается Клинский институт охраны и условий труда?

Олег Косырев:

— Деятельность Клинского института охраны и условий труда делится на несколько блоков: научный, инженерный, консалтинговый, аудиторский и общественный. Наши специалисты проводят собственные исследования и разработки, в том числе — методов оценки рисков и условий, методических документов (по заказу Минздравсоцразвития, фонда соцстрахования, региональных органов власти). На инженеров Института возложены задачи по созданию профильных ИТ-решений. В их компетенции как теоретические, так и практические решения. Кроме этого, специалисты проводят глубокий анализ, с помощью собственных систем автоматизации, разрабатывают математические модели и выявляют закономерности. Сертифицируем изобретения. В общем, проблемы охраны труда знаем «изнутри», поэтому отлично ориентируемся в данной тематике.

— А что входит в сферу консалтинговых и аудиторских услуг?

Олег Косырев:

Мы часто выезжаем на предприятия, консультируем по охране и условиям труда, даем оценки.

— Мы часто выезжаем на предприятия, консультируем по охране и условиям труда, даем оценки. Есть подразделение, которое проводит полный аудит, в том числе — аттестацию рабочих мест. Затем даем рекомендации работодателю. Выстраиваем новую систему управления профессиональными рисками; по отдельным компонентам преодолеваем даже международные показатели качества. Кроме того, занимаемся общественной деятельностью. Так, я, как руководитель организации, вхожу в некоторые экспертные советы при Минздраве по охране труда и малому предпринимательству. В рамках подобных комиссий наш институт принимает непосредственное участие в решении глобальных проблем, а также занимается просветительской деятельностью посредством организации конференций и издания своего печатного журнала «8 часов».

— Следует ли ждать каких-то радикальных изменений в политике охраны труда в нашей стране?

Олег Косырев:

— Социальная сфера должна, по моим наблюдениям, усилиться. Причин этому много. Например, Татьяна Голикова перешла в администрацию президента на должность помощника по социальным вопросам, то есть фактически будет контролировать работу всей так называемой «социалки». Она достаточно серьезный и авторитетный специалист в этой сфере, что должно только усилить политику правительства в этом вопросе. Вторая фигура, которая сейчас возникает — это Ольга Голодец, зампредеседателя правительства, курирующая вопросы здравоохранения и трудовой сферы. С точки зрения назначения самой команды министра, речь идет о профессионалах в своей сфере. Кардинальных изменений не будет: в охране труда основная задача состоит в продолжении реформ. И те назначения, которые произошли в структуре власти в последнее время, на мой взгляд, только улучшат ситуацию.