Новости
23 октября 2024 г.
Работник обратился за разъяснением в Федеральную службу по труду и занятости. При устройстве на новую работу с обязательным медицинским осмотром он прошел этот осмотр...
Законодательство
24 июля 2024 г.
В Госдуме проходит рассмотрение важных поправок в Трудовой кодекс Российской Федерации
Авторы Законопроекта в пояснительной записке сообщили, что предлагаемые изменения в законодательстве подготовлены в целях уточнения полномочий Федеральной службы по труду и занятости по осуществлению...
Статистика
21 июля 2023 г.
Цифра недели: опрос «Работы России» показал, как россияне определили секрет успеха в профессии
Большинство опрошенных россиян (86%) убеждены, что реализация в профессии важна. Об этом свидетельствуют данные опроса, который проводился на портале «Работа России» в октябре этого...
Специальная оценка условий труда
2 ноября 2024 г.
На Федеральном портале проектов нормативных правовых актов Regulation.gov.ru опубликован проект Постановления Правительства Российской Федерации «Об утверждении типовых условий контрактов на оказание услуг...
Размышления о том, о чем никто ничего никогда не знает в охране труда
13 мая 2019 г.
Многие люди, особенно осознающие недостатки своего образования или мышления, вольно или невольно стыдятся своего «незнания» и предпочитают его скрывать. Но это неизмеримо хуже самого незнания. Незнание легко поправить, а вот отправляющийся «туда, незнамо куда, делать то, незнамо, что» незнайка или полузнайка – во-истину бич Божий на производстве! Вот и поговорим о том, о чем никто ничего никогда не знает в охране труда. Разговор на эту тему кому-то, может, и «портит нервную систему», но исключительно важен и полезен для выработки полезных и продуктивных решений по управлению охраной труда, по сокращению «сферы незнаемого» в этой области, по улучшению обеспечения безопасности работников и производства работ.
раной труда, по улучшению обеспечения безопасности работников и, соответственно, по снижению уровня профессионального риска.
Разговор на тему «знания и незнания» в охране труда исключительно важен и полезен для выработки полезных и продуктивных решений по управлению охраной труда, по улучшению обеспечения безопасности работников и, соответственно, по снижению уровня профессионального риска.
Знать то, что знаешь, и знать то, чего не знаешь, – вот истинная мудрость.
Китайская народная мудрость
Знать то, что знаешь, и знать то, чего не знаешь, – вот истинная мудрость.
Китайская народная мудрость
Григорий Захарович ФАЙНБУРГ,
заслуженный работник высшей школы РФ,
д.т.н., профессор,
директор Института безопасности труда,
производства и человека
Пермского национального исследовательского
политехнического университета
Многие люди, особенно осознающие недостатки своего образования или мышления, вольно или невольно стыдятся своего «незнания» и предпочитают его скрывать. Но это неизмеримо хуже самого незнания. Незнание легко поправить, а вот отправляющийся «туда, незнамо куда, делать то, незнамо, что» незнайка или полузнайка – во-истину бич Божий на производстве!
Вот и поговорим о том, о чем НИКТО НИЧЕГО НИКОГДА НЕ ЗНАЕТ В ОХРАНЕ ТРУДА! Разговор на эту тему кому-то, может, и «портит нервную систему», но исключительно важен и полезен для выработки полезных и продуктивных решений по управлению охраной труда, по сокращению «сферы незнаемого» в этой области, по улучшению обеспечения безопасности работников и производства работ. В реальных условиях современного строительства, непрерывного передела рынка, калейдоскопа строительных организаций, постоянной свободной и вынужденной текучести персонала наибольшим злом с позиции охраны труда, нацеленной на сохранение трудоспособности, являются травмы и острые ингаляционные отравления (лишь по иронии ведомственной разобщенности эти два внешне подобные неблагоприятные события оказались в «разных» порядках расследования и учета. Предупреждение же этих событий абсолютно одинаково с организационно-управленческой точки зрения (в отличие от причин хронической патологии)). Вот и поговорим о них.
Оба эти события связаны с простым процессом труда простых исполнителей – персонала рабочих профессий и должностей младшего обслуживающего персонала. Что они знают и чего не знают в охране труда?
Практика показывает, что 25% всех неблагоприятных случаев связаны с потерей «концентрации внимания», а 75% – с НЕЗНАНИЕМ элементарных требований безопасности и НЕУМЕНИЕМ правильно (т.е. производительно и безопасно) выполнять элементарные приемы труда в их временной и логической последовательности в КОНКРЕТНЫХ УСЛОВИЯХ. В одних условиях люди не «ощущают» наличие опасности, а в других – сами «создают» ее своими неверными действиями или грубой неосторожностью.
Простой работник НИКОГДА НЕ ЗНАЕТ всех опасностей, с которыми он может столкнуться в будущем, НЕ ЗНАЕТ природы их действия и обстоятельств, НЕ ЗНАЕТ зачастую и СТАНДАРТНЫХ ПРИЕМОВ ДЕЙСТВИЙ И ЗАЩИТЫ. Но хуже всего то, что, не имея нужных знаний, он НЕ ИМЕЕТ НАВЫКОВ, доведенных до АВТОМАТИЗМА ДЕЙСТВИЙ, НЕ УМЕЕТ работать безопасно при всех изменяющихся условиях. Вот почему стандартные и неизменные условия в сочетании с опытом работы в этих условиях позволяют такому работнику «балансировать на грани», но в целом обеспечивают его безопасность (помимо случаев халатности, самонадеянности и грубой неосторожности или сознательного нарушения всех мыслимых и немыслимых норм и правил). В противоположность им «разовые» работы, работы в изменяющихся условиях (чего так много при строительстве) требуют умения применить ЗНАНИЯ, УМЕНИЯ и НАВЫКИ на практике в новых условиях. Это не так-то просто и требует очень много от работника того, чего в нем и у него нет. В итоге – рост рисков травматизма по причине НЕПОНИМАНИЯ обстановки и НЕУМЕНИЯ адаптировать свои приемы работы к новым условиям.
Понятно, что простой работник должен в первую очередь работать!!! Охрана труда лишь «сопровождает» и «обрамляет» его работу, его трудовые операции. У него нет времени на «отдельную» от работы «охрану труда». Поэтому идентификацией опасностей и оценкой рисков, выработкой стандартных приемов защиты от стандартных ситуаций, выработкой основных приемов реагирования в нестандартных случаях должны заниматься СПЕЦИАЛИСТЫ! Заранее! А не после травмы! И простого работника нужно НАУЧИТЬ ВСЕМУ ЭТОМУ заранее! ВСЕМУ! И ЗАРАНЕЕ!
К сожалению, это достаточно долго, сложно и затратно. Работодатель должен (обязан по закону) учить работников, и учит работников, но в полном объеме ни один работодатель сам по себе практически никогда всему научить не может. А зачастую и не хочет! Вот почему на практике «умный» работодатель предпочитает взять на работу опытного работника (правда, никто не знает, насколько он «любит» грубо нарушать все и всякие правила безопасности и указания начальства, но «опыт» всего этого у него есть).
Практика показывает, что где-то на третий год успешной работы человек становится «опытным», и возможность его серьезного травмирования снижается в несколько раз!!! Формировать из таких работников коллектив одно удовольствие! Но все иные участники, или как сегодня модно говорить акторы (действующие лица) охраны труда так поступать не могут. В идеале, ОБЪЕДИНЕНИЯ РАБОТОДАТЕЛЕЙ (так называемые СРО), ФСС РФ (как страховщик от профессиональных рисков) в сочетании с прямой государственной поддержкой (типа обучения отдельных категорий застрахованных) могли бы стать инкубаторами обучения и продвижения культуры безопасности труда, где она абсолютно необходима – в среду обычных тружеников, делающих ДЕЛО, и часто травмирующихся из-за неумения делать его БЕЗОПАСНО! И что знает (и о чем никто другой не знает) простой работник? Он всегда знает ГДЕ, КОГДА и ПОЧЕМУ он грубо нарушил, или нарушает, или нарушит ИЗВЕСТНЫЕ ему правила безопасной работы, за знания которых он расписался в журналах инструктажей, в протоколах проверки знаний и т.п.
С этой точки зрения он, как пишут некоторые издания, – «хозяин риска», он де принимает решение о том, рисковать или нет, это его право! Но это не так! У него нет прав рисковать, когда он на работе! Он не хозяин «риска», он (во время трудовой операции, рабочего дня) всего лишь «аниматор-оживитель» производственной функции, необходимой в организованном его работодателем производстве. Истинным хозяином риска является работодатель, он передает этот риск страховщику и платит ему и за эту передачу, и за это риск, страхуя наемного работника от профессиональных рисков (в нашей стране – в ФСС РФ).
Кроме того, согласно трудовому договору (см. ст. 56 Трудового кодекса РФ), работник должен выполнять правила трудового распорядка, т.е. полностью «ходить по струночке» и слушаться работодателя. При этом тот не должен посылать работника на верную гибель, заставлять своими приказами «рисковать». Кстати, работник имеет право ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ВЫПОЛНЕНИЯ ОПАСНОЙ РАБОТЫ! Он – не бессловесная скотина, которую ведут на бойню. Он – РАВНОПРАВНЫЙ субъект трудовых отношений! Да, он субъект, но его нанимали работать, а не рисковать!
Трудовой договор – соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.
Умеем или не умеем мы жить в мире рисков, но просто ДОЛЖНЫ НАУЧИТЬСЯ и УМЕТЬ! Совсем на днях, приехав в Россию, об этом говорил лауреат Нобелевской премии по экономике, профессор Принстонского и Нью-Йоркского университетов Томас Дж. САРДЖЕНТ (США): «Люди должны понимать, что живут в мире рисков, что им необходимо учитывать эти риски и предпринимать соответствующие меры предосторожности. Вот и мы должны изменить «культуру поведения» работника, в чем-то «сломать» его мотивацию на «быстрые деньги», на «легкий труд», привить ему более плодотворную мотивацию на «безопасный труд». Все это должны делать мы: коллеги по работе (уполномоченные (доверенные) лица по охране труда), должностные лица работодателя, работодатели – индивидуальные предприниматели, собственники строительных организаций, объединения работодателей, общественные организации, профсоюзы, СМИ, государство, общество – и должны делать сообща! И настоящая статья – лишь один из посильных вкладов автора и редакции в это общее дело!
Непосредственный руководитель работы, конечно, отличается от простых работников. Он, как правило, и более образован, и более развит, он прошел разные формы подготовки, и, а это главное, у него уже есть практический опыт. Непосредственный руководитель работы без опыта работы (а такое тоже бывает в нашей многообразной и быстротекущей жизни) сам по себе увеличивает риск неверного выполнения работ!
Опытный непосредственный руководитель работ – всегда и всюду реально (а не формально!) соблюдающий правила безопасности (с учетом их разумности и целесообразности) – это золотой кадр для работодателя. Таких нужно привлекать и поощрять! Как – это уже другое дело. Опытный непосредственный руководитель работы всегда ЧАСТИЧНО знает (но молчит, как правило), но ЧАСТИЧНО НЕ ЗНАЕТ, к сожалению, истинного состояния небезопасного поведения рабочих. Чем чаще он проводит внезапные проверки (если хочет столкнуться с их неприятностями), тем больше он знает. Но зато, когда знает, то может вмешаться и поправить ситуацию, а это намного лучше, чем «дождаться» очередного учетного случая. Ведь, отпустив все на самотек, он становится заложником судьбы и обстоятельств.
Ответ на вопрос: «Знает ли он КАК НАДО БЕЗОПАСНО ДЕЙСТВОВАТЬ в той или иной ситуации?» очень сложен и неоднозначен. Конечно, что-то знает, что-то хорошо знает, а что-то нет, о чем-то вообще никогда не слышал. А потому его нужно учить всему тому, чему мы учим простых работников, да еще и тому, как ими управлять, обеспечивая их же безопасность. Все остальные руководители и субъекты управления знают о реальной ситуации с охраной труда только то, что им официально докладывают вверх по инстанциям, и НЕ ЗНАЮТ НИЧЕГО СВЕРХ ЭТОГО, а иногда и не желают даже знать!
Такова иерархия ЗНАНИЯ или НЕЗНАНИЯ, кому, что больше нравится! Но именно там, в заоблачных высотах государственного управления, Регулятор, достаточно высоко парящий вдали от грешной Земли и реальных механизмов решения «грешниками» своих проблем, «обобщив» и проанализировав доложенные ему «данные статистики», принимает нормативные решения и судьбоносные решения, касающиеся всех нас – от специалиста по охране труда до простого рабочего. Поэтому ЗНАТЬ РЕАЛИИ ВСЕ ЖЕ НАДО!
Но как узнать то, что никто не знает точно? По нашему мнению, нужно рассматриваемые явления оценить! Провести сравнительный анализ имеющегося знания. Вот и мы попробуем по тому, ЧТО НАМ ИЗВЕСТНО, попытаться понять то, чего мы НЕ ЗНАЕМ, и при нашей жизни, скорее всего и не узнаем, а надо бы! Все знают известное высказывание: «Существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика». Вот мы и обратимся к статистике. Все-таки, у нее есть и научный подход, и какие-то объективные данные исходных документов. Отсутствие статистики намного хуже, чем ее осторожное и рациональное использование. Педантичному читателю мы сразу честно скажем, что в реальных условиях «приглушенности тонов» статистики по охране труда нет смысла биться за «псевдоточность» с несколькими знаками до и после запятой, выискивать «истину» в каждом случае. Достаточно (и так делает Международная организация труда) провести ПРИБЛИЖЕННУЮ ОЦЕНКУ и ВЫЯВИТЬ ТЕНДЕНЦИИ, что мы и будем делать на основе АНАЛИЗА доступных всем или случайно подвернувшихся именно нам статистических данных и фактов.
Заметим, что самое печальное в нашей статистике охраны труда даже не то, что официальные данные всех трех федеральных «статистикособирателей» – Роструда, Росстата и ФСС РФ никак не бьют между собой и не сравнимы в принципе, а то, что эти «чересполосица» и «многоголосие» не позволяют сделать практические выводы, применимые для четкого принятия решений. К несчастью, публикуемые статистические данные отрывочны, методика их фиксации неясна, почти все они констатируют ФАКТ В ЕГО НАТУРАЛЬНОМ ВИДЕ: тогда-то там-то столько-то погибло, столько-то покалечено, столько-то … Настоящая статистика, пригодная для выявления ПРИЧИН событий, требует ГОРАЗДО БОЛЬШЕЙ ДЕТАЛЬНОСТИ ДЕЛЕНИЙ ВСЕХ СОБЫТИЙ НА ОДНОРОДНЫЕ ГРУППЫ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНЫХ ВЕЛИЧИН для их сравнения. И достоверности первичных данных. А ее почти нет.
Посмотрим, что говорит статья 227 Трудового кодекса РФ «Несчастные случаи, подлежащие расследованию и учету»6: «Расследованию и учету в соответствии с настоящей главой подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах.
К лицам, участвующим в производственной деятельности работодателя, по-мимо работников, исполняющих свои обязанности по трудовому договору, в частности, относятся:
– работники и другие лица, получающие образование в соответствии с ученическим договором;
– обучающиеся, проходящие производственную практику;
– лица, страдающие психическими расстройствами, участвующие в производительном труде на лечебно-производственных предприятиях в порядке трудовой терапии в соответствии с медицинскими рекомендациями;
– лица, осужденные к лишению свободы и привлекаемые к труду;
– лица, привлекаемые в установленном порядке к выполнению общественно-полезных работ;
– члены производственных кооперативов и члены крестьянских (фермерских) хозяйств, принимающие личное трудовое участие в их деятельности».
Как толковать эти «юридически» нечетко сформулированные положения. Расширительно или нет? «В частности» – это что неполный список? А кто входит в полный список? И как толковать? В этом тексте все термины формально однозначны, а, строго говоря, для юридической точности – нет. В этой статье Трудового кодекса РФ «организатор производства»-«выгодоприобретатель» от труда того или иного субъекта права называется «работодатель». Но таковым, строго говоря, субъект права становится ТОЛЬКО после заключения ТРУДОВОГО договора с «работником» и только для данного работника. И образуется огромное поле для дискуссий и толкования.
Учитывая, что никаких строгих правил правомерного или неправомерного толкования нет (см. о толковании – в очень частном случае договора) статью 431 Гражданского кодекса РФ «Толкование договора»: «При толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон»), то ничего ОДНОЗНАЧНО сказать нельзя, а значит НЕЛЬЗЯ И СДЕЛАТЬ!
Легкую травму легко скрыть. Она почти не мешает работать. Тяжелую травму можно скрыть, но сделать это тяжело, ибо с ней не поработаешь. Смертельную травму скрыть практически невозможно, поскольку есть безмолвный и серьезный свидетель произошедшего – «труп» пострадавшего. Однако, если «трупа» нет и человека нет, то человек (официально) не погиб, а «пропал без вести». У автора нет данных, сколько людей трудоспособного возраста уехало работать на ту или иную стройку на «заработки» и пропало без вести, но такие факты не могут не быть, и в полиции их можно было бы собрать. Но это – крайний, даже криминогенный, случай. Будем считать, что таких возмутительных антиобщественных фактов пока еще очень и очень мало, и ими можно пренебречь в общей картине травматизма. Итак, рассмотрим смертельные травмы (в строительстве, они, как правило, связаны с падением с высоты). Все пострадавшие гибнут, но в зависимости от обстоятельств правовой статус их отношений с субъектами права, в интересах которых они работали, оказывается различным. Таких «юридических статусов» всего три.
Первый – пострадавший не оформлен на работу и никаких правоотношений нет и не было (К несчастью, такой подход «серого» и «черного» бизнеса поразил нас как раковая опухоль, которая не имеет, судя по всему, никаких тенденций к своему уменьшению. Его высокое распространение объективно поддерживает высокое налогообложение, которое в сочетании с высокими ценами монополистов и высокими кредитными ставками, буквально заставляет мелкий бизнес «крутиться как сало на сковородке». Но обществу и пострадавшим от этого не легче. – Выделено нами). (Он, пострадавший, якобы, например, является случайным прохожим, из интереса заглянувшим на стройплощадку и тут же на ней, к несчастью, и непонятно почему свернувшим себе шею. Все понимают, что это не так, но доказать обратное чрезвычайно сложно).
Второй – пострадавший оформлен по договору гражданско-правового характера и имеются правоотношения этого же характера. Закон это позволяет. Поэтому пострадавший не был застрахован от профессиональных рисков в ФСС РФ и выполнял свои работы на свой страх и риск.
Третий – пострадавший оформлен так, как должно было бы быть всегда, по трудовому договору, а потому является в обязательном порядке застрахованным в ФСС РФ. Последний случай и войдет после расследования (или не войдет, кто еще знает, расследование не окончено!) в официальную статистику смертельных несчастных случаев с застрахованными работниками. Но первые два случая фактически не входят в эту статистику! Парадокс – человек погиб, труп есть, а «несчастного случая на производстве» нет!
Причинение вреда есть, социальное и экономическое бремя от этого вреда есть, и зачастую огромное, а конкретного «причинителя вреда» (которого все знают, но который юридически «неподсуден»), который мог бы хоть как-то компенсировать это бремя своими деньгами – нет! И приходится все последствия этого события расхлебывать фактически всему обществу – то есть всем нам невиновным в этом трагическом событии! (Дело в том, что у пострадавшего, как правило, остаются иждивенцы, которые официально ничего ни от кого получить не могут, но это не означает, что они бедствуют в пустыне, они бедствуют в обществе и ничего хорошего этому обществу не приносят).
Думаю, что узнать число погибших, но не оформленных никак на работу, практически невозможно. Нет ни данных, ни способов фиксации этих фактов, ни желания их фиксировать в условиях «огромного желания» всех соучастников и свидетелей смертельного травмирования эти факты спрятать! Частично масштаб этого явления можно было бы оценить по числу мигрантов трудоспособного возраста, погибших (отправленных через границу для похорон домой), но не оформленных официально, но и это было бы возможно только при отсутствии нелегальной миграции. Мы не готовы высказывать здесь и сейчас даже каких-то очень умозрительных оценок. В этой области, по нашему мнению, царят полные неизвестности и неопределенности «мрак и туман»! Почти аналогичны дела с договорами гражданско-правового характера (и правомерно, что Минтруд России ужесточает правила использования договоров гражданско-правового характера в случаях фактически имеющихся трудовых отношениях «заказчика» и наемного «исполнителя»).
Их число нам неизвестно. Однако для примерной оценки этого числа можно использовать динамику числа зарегистрированных среди «работников» смертельных случаев. Дело в том, что условия труда, культура производства, культура безопасности в целом по региону и стране меняются медленно и уж, конечно, не за один год – два. И, если вдруг число зарегистрированных смертельных случаев резко и существенно уменьшается, то это свидетельствует не о «революции расцвета» в охране труда, а о массовом оформлении трудовых отношений договорами гражданско-правового характера.
Действительно, статистика 2012-2013 гг. демонстрирует такое внезапное снижение смертельного травматизма (по тем данным, которые у нас есть), которое, по нашему мнению, связано с распространением практики аутсорсинга и договоров гражданско-правового характера. Из анализа этих данных вытекает, что примерно 40-50% реального смертельного травматизма связано с договорами гражданско-правового характера. И это в среднем! Значит, по отдельным отраслям различного строительства, ремонта и монтажа, связанных еще и с транспортными передвижениями персонала (там, где объективно велик риск смертельного травмирования), эта цифра еще выше. Это оценка, но оценка достаточно правдоподобная.
Сравнение данных Роструда и ФСС РФ говорит в первую очередь о том, сколько учетных случаев не было признано Страховщиком страховыми случаями! Взяв данные 2007-2011 гг., уже устоявшиеся в статистическом смысле, имеем такой ряд доли признанных страховыми случаев: 0.83, 0.82, 0.76, 0.75, 0.74. Безусловно, что часть такого непризнания правомерна в каких-то конкретных случаях, но все равно ничего хорошего в самом по себе «непризнании» нет, ибо реальное бремя последствий травматизма, перекладываемого на общество, не уменьшается, а растет, и это плохо для всех нас.
Итак, оценка показывает, что 20-30% учетных случаев государственных инспекций труда страховыми случаями не признаются. Таким образом, имеющие у нас данные об официально зарегистрированном смертельном травматизме на работе являются существенно (на 60-80%) заниженными, и поэтому, недостоверными. А других данных у нас нет. Но они меньше наших оценок реальности примерно в два-три раза!
Если учесть, что даже по официальным данным, наш смертельный травматизм в 4-5 раз выше ведущих (в охране труда) стран, то, видимо, реальный травматизм в 8-15 раз выше, чем в развитых странах! А это уже очень и очень плохо! И дело не в том, что бремя этого травматизма ложится на общество, а в том, что его «размах» говорит о размерах «плохой» организации работ, низкой производственной и трудовой дисциплины (упасть несложно, если не пристегнут!!!).
Все это не позволяет производить «качественный» продукт, и предприниматель, понимая это, «бежит» по привычному и несложному пути – взять кредит, купить за рубежом то, что нужно, накрутить свое, продать, расплатиться за кредит, погасить расходы и получить прибыль. И все это не на благо независимости и величия нашей страны, а другой страны у нас нет! Но смертельный травматизм – это вершина огромной пирамиды несчастных случаев и опасных происшествий. И, если мы что-то, пусть очень мало, но знаем о смертельном травматизме, то о несмертельном травматизме мы практически ничего не знаем, ибо он несложно скрывается всеми сторонами – и работающими, но никак не оформленными лицами, и застрахованными работниками и должностными лицами работодателей. Оценить такой травматизм пока «ноги носят» пострадавшего очень и очень сложно.
Однако несколько лет назад Минздравсоцразвития России придумало, как это сделать, и сделать достаточно достоверно. Из медицинских учреждений были получены данные о количестве обратившихся к врачам по поводу травмы на производстве. Это, безусловно, не 100% коррелирует со всеми полученными травмами, но, по крайней мере, оценивает число травм, потребовавших оказания медицинской помощи. Остальные травмы и микротравмы можно было, видимо, попытаться лечить «на дому» бабушкиными средствами или другими средствами «самолечения», которые свободно продаются в аптечных пунктах и аптеках, что, скорее всего, и делается повсеместно.
Что же говорить об отдельных отраслях? Ни для кого не секрет, что строительство – очень опасная отрасль. Работа на высоте, работа в различных, только внешне одинаковых, условиях и на нестационарных рабочих местах, работа лиц с совершенно различной квалификацией, огромное количество «разовых» по своему смыслу работ – все это объективно сопряжено с опасностями и рисками. Мы не знаем точные цифры травматизма на работе. Знаем только то, что они высокие! Очень высокие. Но это еще не все… Самое главное то, что мы не знаем и никогда точно не узнаем масштаб предотвращенных неблагоприятных событий, а это и есть мерило нашего успеха! Ведь задача охраны труда почти никак не связана с успехом продукции и с увеличением дохода и прибыли, а исключительно направлена на предотвращение УЩЕРБА!
Проведенные нами оценки по сравнению официальных данных о гибели на производстве и в быту, о погибших на пожарах на производстве и в быту показали, что эффективность нашей работы по обеспечению безопасности и охраны труда в 15-20 раз выше, чем это могло бы быть при ее отсутствии (что характерно вне производства). Это огромные цифры! Это значит, что работа по охране труда весьма эффективна и ей стоит заниматься! Кажется, что работы по охране труда это только дополнительные расходы, а на деле эти расходы – маленькая доля от предотвращенного ущерба!!!
И вот, почти ничего не зная, мы получаем оценку того, о чем точно никогда не знаем – об ЭФФЕКТИВНОСТИ нашей огромной, рутинной, постоянной и «незамечаемой» начальством работы по охране труда. Итак, по нашему мнению, если бы мы не занимались охраной труда, то смертельный травматизм был бы сегодня значительно выше официально зарегистрированного и составлял бы примерно 85 тыс. погибших в год (порядка 230 смертей в день), то есть примерно 170 на 100 тыс. работников, а несмертельный травматизм составлял бы 14 тыс. на 100 тыс. работников, то есть около 7 млн травм в год (порядка 19 тыс. травм в день!). Если считать, что каждая травма выбивает работника из «рабочей колеи» на 4 дня, а средняя зарплата 1000 руб. в день (мы взяли это для быстроты расчетов), то общие потери – ущерб – только от несмертельного травматизма составил бы, минимум порядка 30 млрд руб.
С учетом смертельного травматизма (порядка 1 млн. руб. пострадавшему) – это дало бы еще 85 млрд руб., а всего возможный ущерб (при его минимальной оценке) составил бы в нашей стране порядка 115 млрд. руб. в год!!! Вот почему, по нашему мнению, государству, а не только работодателям, можно было бы и следовало бы вкладывать часть этого предотвращенного ущерба в охрану труда, в первую очередь в обучение персонала и в привитие ему должной культуры безопасности, и не в заявительном добровольном порядке, а в директивном обязательном (там, где это будет сочтено необходимым). Здесь море работы и федеральных (по смыслу) мероприятий. Это было бы и экономически, и политически абсолютно верно.
И еще одна оценка. Культура безопасности в нашей стране такова, что ежегодно получателями социального обеспечения по профессиональным рискам оказываются примерно 500 тыс. человек. Расходы ФСС РФ на выплаты обеспечения по страхованию за 2013 год составили 54,4 млрд руб. Если же масштабы травматизма и профессиональной заболеваемости вырастут в 20 раз, то таких получателей окажется 10 млн, а выплаты составят примерно 1 трлн руб! Может ли наше общество, наша экономика, наши работодатели выдержать такой «напор» неприятностей и «причинения вреда»? Конечно, нет, и это лишний раз убеждает нас в огромной экономической значимости мероприятий по охране труда, в том, что все затраты на реализацию лозунга «Предвидеть, предусмотреть, предотвратить!!!» просто «копеечны» по сравнению с предотвращенным ущербом и сохраненным здоровьем и благополучием живых людей – наших соотечественников!
И последнее – удивительно, что, не имея возможности многое узнать, мы все же многое знаем и делаем! А теперь представьте, сколько всего мы могли бы сделать, если бы знали практически все, что нам нужно для реальной защиты от профессиональных рисков.
Источник публикации: «Охрана труда и техника безопасности в строительстве», №1-2, 2015.